Астор Пьяццолла — убийца танго… Когда я впервые услышала его имя и его «Либертанго», эти звуки показались мне магическими. Звуки имени и звуки музыки, как некое единство, отозвались в душе загадочным средневековым пафосом. Мое воображение нарисовало сурового, худого человека в черном, с трагическим взглядом и профилем Мефистофеля, охотника за душами…

Как оказалось потом, реальный облик маэстро был начисто лишен демонизма. Круглолицый, с внешностью «своего парня», Пьяццолла походил скорее на школьного учителя или бухгалтера, чем на рокового похитителя душ. Тем не менее, его имя и его «Либертанго» не солгали — музыка Пьяццоллы оказалась одним из самых сильных и глубоких эстетических переживаний моей жизни.
В созвучиях его странного имени и его страстной музыки меня тогда впечатлила некая неотвратимость — это вам не Карлитос Гардель с его слащаво-безысходным, душещипательным эмигрантским мелосом, уходящим корнями в простодушный мещанский фольклор. Это вам не кафе-шантан. Это и в самом деле уже не танго. Совсем не то, что танцевали в борделях и ночных клубах Буэнос-Айреса, в светских салонах Парижа. Это De Profundis, завораживающая, торжественная, прекрасная музыка, взывающая из глубин и возносящая дух.
Чем отличается застольная песенка от мессы, милая стекляшка от бриллианта, флирт от страсти? Из модного, слезливого, мелодраматического жанра Пьяццолла создал непревзойденный по глубине и драматизму музыкальный стиль. Он назвал его «новое танго», я бы назвала его «танго тремендо» — таково свойство этой музыки потрясать душу.
Что бы создать что-нибудь новое, надо иметь мужество разрушить старое. Пьяццолла на протяжении всей жизни оставался непонятым и непринятым на родине, в Буэнос-Айресе. Там он подвергался и резкой критике, и нападкам, и остракизму со стороны ревнителей жанра, сторонников традиционного танго, а таких в его время в Аргентине было большинство.
Но не будем слишком большими снобами и воздадим кесарю кесарево. Традиционное танго, несмотря на его стилистическую простоту и низкую родословную, и сейчас еще полно неотразимого обаяния. Я его обожаю. Вызывающее и грациозное, чувственное элегантное, оно — парадигма и символ Буэнос-Айреса. И не удивительно, что нашлось немало портеньос, готовых отказать Пьяццолле и в таланте, и даже в месте под солнцем только потому, что он замахнулся на святая святых. Его критиковали за то, что он деформировал традиционное, такое дорогое, неприкасаемое танго. Убийца танго.
Но убить танго никому не под силу, даже такому одаренному его реформатору, как Пьяццолла. Да, Пьяццолла изменил его, порой, до неузнаваемости. Изменил танго, не изменяя ему. Все, что смог сделать маэстро, — это дать старому мотиву новую жизнь, наделить его высоким звучанием, поднять чувственный шлягер до уровня высокого искусства. Но нет пророка в своем отечестве, и современники-соотечественники не оценили ни дара Пьяццоллы, ни его истинных заслуг перед танго. Они упрямо отказывались ходить на концерты гениального маэстро, оставаясь в плену милых сердцу традиций: «Я курю и жду возлюбленного, которого я люблю…».
Однажды, увидав из-за кулис, что на его концерт в одном из залов Буэнос Айреса собралось аж 3 слушателя, Пьяццолла со свойственным ему сарказмом сказал: «Сегодня мы выиграли — нас четверо против троих». Он имел в виду четверых участников своей музыкальной группы.

***
Буэнос Айрес не похож на остальную Аргентину, добрую старушку Аргентину с ее просторами, с необозримой пампой, оглашенной копытами бесчисленных стад и табунов, с мистическими Андами, с пронзительно задушевными песнями метисов-гаучо, с вечными льдами и суровым, элементарным бытом Патагонии, с простотой, открытостью, искренностью и однозначностью.
Буэнос-Айрес простотой не отличается, он имеет претензию на особую высоту, и вы непременно это почувствуете в сдержанной и ироничной вежливости «портеньос». Да, они такие: страстные и высокомерные, задушевные и чванливые одновременно. Их любовь и уважение нужно заслужить.
Когда в конце XIX века далекая Аргентина стала «землей обетованной» для миллионов переселенцев из Европы, четырехсотлетний Буэнос-Айрес из заброшенной провинциальной столицы превратился в некий Вавилон, наводненный массами бедного и разноязыкого люда, оторванного от дома, растерянного и надеющегося.
Большинство иммигрантов были мужчинами. Одинокими. Условия их жизни в перенаселенных припортовых трущобах мало чем отличались от жизни на сибирской каторге, разве тем только, что аргентинские искатели лучшей доли были свободны и полны надежд. Немудрено, что эмоциональная тональность традиционного танго так напоминает тюремный песенный фольклор: тут тебе и маменька родная, и на могилку никто не придет, и луна, и вероломство, и безнадежная любовь, и месть, и страсть, и честь — в общем, как писал давно один советский журналист, вернувшись из Аргентины, «рядом со сборником либретто для танго отчеты средневековой инквизиции кажутся легким, развлекательным чтивом».
Буэнос-Айрес стал мировым городом благодаря в том числе и танго. Неповторимую культуру этого мегаполиса сформировали космополитизм и та особая роскошь сиротства, заброшенности, маргинальности, которая не только лишает самого дорогого — дома, семьи, традиции, — но и дает нечто окрыляющее: надежду, мечту, журавля в небе... Кто сказал, что синица в кулаке лучше, чем журавль в небе? Кулак – это сжатые от боли или гнева, или алчности пальцы руки. Кулаком не сыграешь даже не бубне, не говоря уже о гитаре или банденеоне.
Танго — это культура, рожденная на самом дне, в грязи и нищете эмигрантского припортового борделя, окрыленная надеждой на лучшее будущее, за которым в заморский Буэнос-Айрес, город «добрых ветров», съезжались обездоленные и искатели приключений.
Сам Пьяццолла родился в семье итальянских эмигрантов. Он любил танго, он вырос из танго, знал его и посвятил ему всю свою жизнь, всю страсть и магию своего таланта. И сегодня – через много лет после своей смерти – этот убийца танго, как называли его на родине, стал одним из столпов классической музыки. Он сделал для этого жанра то же, что Штраус для вальса: поднял салонную песенку на божественный пьедестал высокого искусства.

***
Астор Пьяццолла родился в 1921 году в маленьком городке Мар дель Плата. Когда отец Висенте Нонино Пьяццолла подарил восьмилетнему Астору его первый бандонеон, судьба будущего музыканта и реформатора танго была решена. Свое первое танго Пьяццолла сочинил, когда ему исполнилось 11 лет.
Он с детства много путешествовал с родителями и много жил заграницей. Судьба подростком свела его с легендарным Карлосом Гарделем — иконой и идолом традиционного танго. Гардель его приметил и «в гроб сходя, благословил». Знаменитый маэстро услышал игру юного Пьяццоллы и пригласил Астора принять участие в качестве банденеониста в его гастрольном турне. Родители посчитали, что Астор еще слишком мал, чтобы гастролировать, и отказали знаменитому Гарделю. Гардель улетел на гастроли, и этот полет стал последним: идол танго погиб в авиакатастрофе. Пьяццолла остался жить для того, чтобы стать убийцей гарделевского танго. Судьба играет человеком, а человек играет на бандонеоне.
Двадцати трех лет Пьяццолла оставляет Мар дель Плата и перебирается в Буэнос-Айрес. Здесь он сводит дружбу с Анибалем Троило — известным композитором танго, дирижером и бандонеонистом.
Молодой Пьяццолла с наслаждением вливается в богемную жизнь латиноамериканского Парижа: ночами играет на бандонеоне в барах и кабаре, а дни проводит за учебой. Он пишет оркестровки для бандонеона и учится классической музыке у Альберто Хинастера — академического композитора, ставшего впоследствии одним из самых выдающихся латиноамериканских композиторов XX века. Астора приглашают играть в лучших оркестрах Буэнос-Айреса. В эти годы он знакомится с музыкальным авангардом XX века и начинает экспериментировать с ритмами, тембрами и гармонией традиционного танго.
Атмосфера танго, его обрядовость, его маргинальность и экстремизм, его трагизм, вызывают особый интерес молодого Пьяццоллы: «Танго рождается в борделях. Танго — это ночь, это вор, это полицейский, это проститутка. Все исковерканное — это танго». Таким он почувствовал его и таким донес его до нас в новой ипостаси — трагичным, демоническим, контрастным, темным и высоким одновременно. Потому, что любовь способна облагородить и вознести даже самое низкое и исковерканное. Такова непостижимая магия любви.
В 1946 году Пьяццолла создает свой первый музыкальный коллектив, выступающий с его новаторской музыкой. Развязывается бурная полемика: танго или нет? Ритмы, мелодия и оркестровка Пьяццоллы раздражали и возмущали ортодоксов от танго, считающих новаторство проявлением непочтительности и снобизма, а саму музыку — гибридной и неблагозвучной. «Это правда — я недруг танго, но танго, как они его понимают. Они продолжают верить в кумушку, а я нет, они верят в фонарик, а я не верю. Если все меняется, то и музыка Буэнос-Айреса рано или поздно изменится».
В 1953 году Пьяццолла и его музыка становятся протагонистами первого большого скандала: концерт в одном из университетов Буэнос-Айреса заканчивается потасовкой между студентами, симпатизировавшими Пьяццолле, и ортодоксальными преподавателями.
Разочарованный и уставший от враждебности соотечественников, Пьяццолла оставляет танго и уезжает из Аргентины. Он забрасывает свой бандоненон и отправляется зализывать раны в Париж. С 1955 года он изучает композицию под руководством Нади Буланже — французского композитора, дирижера и преподавателя классической музыки. В этот период влияние классики на его стиль становится особенно сильным. И, тем не менее именно Надя Буланже убеждает Астора в том, что его путь в музыке — танго, именно она возвращает Пьяццоллу к бандонеону.
В Париже маэстро экспериментирует со струнными аранжировками и записывает несколько новых композиций, среди которых «Чао, Париж», «Цыганское танго», «Новая гвардия». Видавший виды Париж принимает Пьяццоллу на ура, в отличие от ортодоксального Буэнос-Айреса, продолжающего повторять, что в концертах Пьяццоллы нет души, что под его танго нельзя танцевать! В непредвзятой, космополитической столице прекрасного, музыка аргентинского маэстро находит страстных поклонников. На новом этапе истории танго Париж снова ему дает путевку в жизнь, открывая миру Пьяццоллу.
После успеха в Париже Пьяццолла снова берется за реформацию танго, полный решимости доказать насколько высоким музыкальными достоинствами может обладать этот популярный стиль, будучи подвергнутым изысканной обработке. К сожалению, на родине эти изысканные обработки, такие, например, как «Сюита Тройлана», снискали Пьяццолле прозвище «безумец». Аргентина по-прежнему не хотела слушать Пьяццоллу. В Буэнос-Айресе, куда он возвращается из Парижа на короткое время, как и раньше, он — изгой. Пьяццолла странствует, живет в Нью Йорке, в Риме и сочиняет. Теперь он уже не стремится покорить своих упрямых соотечественников, он просто творит, экспериментирует, концертирует — он в авангарде современных музыкальных тенденций.
11 июня 1983 года Пьяццолла наконец добивается триумфа в Буэнос-Айресе. Такое желанное, выстраданное и запоздалое признание, наконец, приходит к маэстро на родине. Переполненный зал знаменитого тетра «Колумб», затаив дыхание, внимает «народному Астору». «Лето в Буэнос-Айресе», «Варадито», «Прощай Нанино» звучат и резонируют в сердцах восторженной публики. «Я имею честь говорить, что моя музыка — это Буэнос-Айрес», — сказал Астор Пьяццолла в тот вечер, и он не ошибся. Сегодня Аргентина гордиться Пьяццоллой, и на родине композитора уже никто не сомневается в том, к какому жанру следует отнести его музыкальные творения: к жанру бессмертия.

Анна Лысенко
11.05.2909. Киев

Никогда не знаешь, где тебя настигнет озарение. До того, как побывать на Галапагоссах, я довольно пессимистически смотрела на homo sapiens’а и была уверена, что мы — тупиковая ветвь эволюции: люди уничтожают свою среду обитания, истребляют друг друга и, ко всему плохому, обладают сознанием, то есть знанием того, что они смертны, а это лишает их минимального шанса быть счастливыми.
Отрицая людей, идеализируешь животных. Начинает казаться, что в их мире действуют гармоничные «законы природы», которые человек извращает своей искусственной цивилизацией.
Почесывая за ухом любимую собачку, мы редко задумываемся о том, какова же на самом деле её собачья жизнь. Жители больших городов почти ничего не знают о реальных животных. Мы склонны наделять их человеческими свойствами и эмоциями. Это неудивительно, ведь большинство из нас знакомы с «братьями меньшими» лишь по детским сказкам, где те — не более чем метафора нас самих.
Поэтому так полезно бывает оказаться в месте, где царят законы джунглей в буквальном смысле слова.

***
На Галапагосах, впервые столкнувшись с дикой природой как она есть, я переоценила человеческую цивилизацию и роль человека в биологическом прогрессе. Тягостно было наблюдать, как умирающие младенцы морских котиков, брошенные матерями, разыскивали их в поисках молока и тепла. Большинство из них погибало. Поразили равнодушие и жестокость природы по отношению к индивиду и, прежде всего, к самому незащищенному, беспомощному индивиду — к детенышу.
В дикой природе чаще, чем мы привыкли думать, матери оставляют своих детей на произвол судьбы. И это вполне вписывается в рамки природных законов о сохранении вида. Если для стаи по той или иной причине лучше сняться с гнездовья и улететь в другое место, никто не заботится о птенцах, и они просто гибнут. Я видела такое «кладбище» на одном из островов: большой участок земли был сплошь усеян засохшими останками птенцов. Гид объяснил нам, что прошлой весной по каким-то причинам, науке неизвестным, взрослые птицы улетели с места гнездовья, оставив беспомощный выводок умирать от голода. Я была в шоке. Я ведь верила в мудрость и гармоничность «законов природы». Я остро сострадала птенцам и гневно ненавидела самок. И осознание того, что все эти чувства — чисто человеческие, что птицам они чужды, примирило меня с людьми

***
На Галапагосах все течет своим чередом, человек не вмешивается в природные процессы и никто не спасает оставленных птенцов или умирающих младенцев морских млекопитающих. Тут-то и начинаешь понимать, что все-таки хорошо, что мы — люди, что умеем сострадать, быть солидарными не только ради выживания вида, но ради отдельного человека, каким бы маленьким и незначительным ни была бы его личная судьба для истории человечества.

И еще: осмысливая бесчеловечные законы джунглей, начинаешь понимать, как похожи с их обитателями, даже не похожи, а как мы едины и неразделимы на этом крошечном шарике, затерянном в безжизненной бесконечности! У нас все общее: и прошлое, и настоящее, и будущее. Человек — часть органического мира планеты Земля и существует по тем же законам, что полевая мышь, орхидея или галапагосский дракон. У нас, людей, просто немного больше свободы, а значит и ответственности. И свобода наша и ответственность — не привилегия, мы их не выбирали, — так легла наша эволюционная карта.
Вернулась я с Галапагосов не сомневаясь с том, что человек — существо, биологическая миссия которого — отвоевать у природы право на индивидуальную жизнь. Наш вид воплощает, может быть, пока еще не в совершенстве, идею индивидуальных ценностей: каждое живое существо в этом мире неповторимо и обладает высшим значением, будь то человек, пеликан или цветок. Человеческие критерии справедливости, любви, сострадания, которые казались мне раньше бессмысленными и неэффективными, открылись как наивысший ресурс, совершенствования природы, её «пилотный проект».

Аргентина – страна, способная удивить разнообразием впечатлений даже самого бывалого путешественника. Вторая по величине в Южной Америке, она занимает почти весь юг континента и тянется на 4000 километров от субэкваториальных джунглей до вечных льдов Антарктиды. Вдоль всей западной границы простираются Анды — крупнейший горный массив Западного полушария. Здесь поднимаются высочайшие горы Южной Америки, в том числе пик Аконкагуа, самый высокий за пределами Гималаев. На востоке — Атлантическое побережье, обрамленное высокими обрывами и скалистым берегом. Это тысячи километров диких пляжей с неприкосновенной зоологической жизнью. Разнообразие ландшафтов, климатов, пейзажей в Аргентине впечатляет.

Эта страна — для активных и любознательных. Путешественников, привлекает сюда возможность увидеть уникальные явления природы, среди которых водопад Игуасу, растянувшийся на 3 км и низвергающийся с высоты 80 метров; самый большой в мире, «живой» ледник Перито Морено; лежбища морских слонов, брачные игры китов на полуострове Вальдес или колоссальные колонии пингвинов в Пунта Томбо. Детской мечтой манят знаковые места великих географических открытий, изменивших представление людей о мире. Кто же не мечтал побывать когда-нибудь на Огненной Земле, увидеть прославленный мыс Горн, расположенный на самом краю света, отыскать Магелланов пролив или, подобно детям капитана Гранта, пересечь Анды и оказаться в Патагонии?

Природные богатства Аргентины многочисленны и уникальны, но её культура не менее интересна. Страна порадует искателей впечатлений контрастом между дикой природой и утонченной культурой городов, среди которых столица Буэнос Айрес славится как латиноамериканский Париж, город модников и интеллектуалов. И, конечно же, город танго, богемы, ночной жизни. В Буэносе более 300 театров, многочисленные музеи, кинотеатры, книжные магазины. Но одно из любимых мест жителей столицы — кафе. Здесь это больше, чем просто место для того, чтобы выпить, кофе и выкурить сигарету. В таких местах общительные аргентинцы занимаются своим любимым видом спорта: разговорами. Они обсуждают всё на свете: футбол, экономику, книги, театры, музыку, кино. Кафе — это культовое место.

Местные жители любят поесть вне дома, и по этой причине предложения ресторанов здесь очень разнообразны. Всегда есть что перекусить на любой карман и на любой вкус. Начиная с хот-догов прямо на улице — здесь их называют «panchos» — и заканчивая самыми шикарными ресторанами, которых в Аргентине множество.

Кухня аргентинцев — это, прежде всего, мясо и вино. Знаменитое «асадо» — мясо, жаренное на углях, в его многочисленных вариантах, — вот основа аргентинской кухни. В Патагонии это барашек, жаренный целиком, в пампе — «асадо гаучо», говяжье мясо, которое готовят в течение 5 часов на костре. Но где бы вы ни были, в Аргентине вас будут потчевать отличным мясом и первоклассным вином.

***
Как истые потомки итальянцев аргентинцы, любят «пасту» и умеют ее готовить во всем разнообразии, а так же пьют хороший крепкий кофе. Но культовым напитком в этой стране стал «мате» — высушенные листья и молодые побеги 30-метровго дерева, растущего на севере Аргентины в субтропических джунглях реки Парана. Мате можно купить здесь везде, так же, как и нехитрое приспособление для его употребления: маленькую высушенную тыкву калабасу и металлическую тростинку с ситечком на конце — бомбилью. Мате — напиток индейцев гуарани, коренных жителей Аргентины, которых здесь почти полностью истребили в ходе освоения этих земель белыми пришельцами. Сегодня Аргентина — страна, где живут в основном потомки европейских эмигрантов: испанцев, итальянцев, немцев. На севере Аргентины, как раз в местах, где произрастает мате, компактно проживают потомки украинских переселенцев, сохраняющие культуру и язык своей родины. Украинская диаспора Аргентины насчитывает около 300 000 человек и является одной из самых многочисленных в мире.

Климат Аргентины, несмотря на наличие регионов с экстремальными показателями, умеренный на большей части территории. Теплый и влажный на равнинах, прохладный в Патагонии, субтропический на севере и жаркий на северо-западе. Он круглый год благоприятствует путешественникам, а инверсия времен года по отношению к северному полушарию предоставляет любителям оригинального отдыха возможность, например, покататься на лыжах в разгар европейского пляжного сезона, ведь когда у нас лето в Аргентине — зима.
Аргентина — страна куда, хочется возвращаться. Хотя бы потому, что объехать ее всю за один отпуск невозможно, и приходится покидать ее с чувством, что большее, самое лучшее, самое интересное осталось неувиденным, неиспытанным, неоткрытым. Сельва или Патагония, Антарктида или долина кондоров, пикник на леднике или спуск по водопадам а ля Индиана Джонс, на байках по маршруту Че Гевары, или верхом через Анды; Всемирный Фестиваль Танго или инкский Праздник Солнца, самый южный город планеты или южные киты, руины иезуитской республики в джунглях Параны или гольф? Долина динозавров, высадка на мысе Горн, Магелланов пролив, винные погреба Мендосы, наскальные рисунки Пещеры Рук — глаза, что называется, разбегаются, и трудно сделать выбор, который не отставлял бы чувства недосказанности.

С собой из Аргентины, кроме незабываемых впечатлений, туристы везут на память изделия из кожи, шерсть и текстиль, посуду из серебра, вина, книги, антиквариат, предметы искусства, изделия местных ремесленных промыслов. И каждый, кто здесь однажды побывал, мечтает вернуться, чтобы закончить начатое — открыть Аргентину.

Анна Лысенко,
Преподаватель Школы туризма «Открой Аргентину» при Посольстве Республики Аргентина в Украине
2013

Лошадь занимает особое место в ряду домашних животных. Это и неудивительно, если вспомнить, чем обязан ей человек. С тех пор, как мы научились использовать её в войне, с ней стал связываться не только высокий экономический и социальный статус владельца, — лошадь стала символом превосходства и атрибутом героя. Культуры, не знавшие коня, оказывались в арьергарде истории.

По мнению доктора исторических наук, украинского археолога Александра Симоненко, мы в неоплатном долгу перед лошадью, которая, можно сказать, сделала человека человеком: имеется в виду участие лошади в социальном структурировании европейского общества, ведь при формировании феодального социума его возглавили всадники — военные вожди. Недаром слово «дворянин» на разных европейских языках означает буквально «всадник»
Естественно, что образ лошади овеян мифами, воспет в фольклоре, воплощен в искусстве и отпечатан в подсознании. Что до украинцев, в нашем воображении с этим образом связан самый славный период отечественной истории — казацкая вольница. Ну чье же сердце не зажжется гордостью при упоминании о шелкогривых табунах, мчащих со скоростью ветра по широкой украинской степи? У нас воля выростала, Днепром умывалась… Кто ж захочет усомниться в славе запорожский скакунов? Кто же не поверит американским ученым, объявившим наши степи тем самым местом, где конь был впервые приручен человеком? Тьмы низких истин нам дороже, нас возвышающий обман. Сменилось уже пять поколений с тех пор, как лошади перестали быть неотъемлемой частью украинской повседневности, а мы продолжаем творить вокруг них мифы.
На самом деле, казаки, по единодушному мнению отечественных историков, были слабыми всадниками, а низкорослые казацкие бахматы ценились в сто, а то и тысячу раз ниже боевых коней польской шляхты. В войне Хмельницкого основные конные подразделения были татарскими. Именно кочевники, наши извечные соседи-враги традиционно поставляли коней нашим предкам, а казакам часто приходилось воевать на тех же конях, которых они использовали в хозяйстве. Б. В. Черкас в «Истории украинского казацтва» пишет: «Красноречивым свидетельством того, в каком состоянии находился порой конный состав запорожцев, является бой Лубнами в 1638 г. Тогда Я. Острянин, чтоб остановить наступление польской конницы, приказал выпрячь коней из обоза (!) и посадив на них воинов, бросил в бой».
***
Согласно данным Национального Аграрного Университета сегодняшняя Украина – одна из самых конных стран Европы. В 2000-м году мы, с поголовьем в 698 тысяч лошадей, уступали в их численности только Румынии. С 2002-го количественные показатели конского поголовья приобрели в нашей стране стойкую отрицательную динамику, но, несмотря на его значительное снижение (до 443 тысяч в 2010 году), мы и сегодня остаемся в числе европейских лидеров по количеству лошадей, живущих на нашей территории.
Зачем современному украинцу лошадь; как, при пущем количестве, обстоят у нас дела с качеством конского поголовья; что сегодня происходит с гордостью отечественной конной селекции украинской верховой породой; да и вообще, хорошо ли нынче живется в Украине потомкам козацкой славы — на все эти вопросы Бизнес искал ответы из первых рук. С этой целью мы посетили два украинских конных завода, государственный и частный; общались с Минаргопромом и Федерацией конного спорта Украины, с университетскими преподавателями, с учеными.
Первым откровением стало то, что коневодство в Украине продолжает оставаться отраслью общегосударственного значения. Во всяком случае, в умах государственных мужей, реформирующих агропромышленный комплекс. Как же иначе объяснить тот факт, что государственное коннозаводство до сих пор существует? Существует на землях, не подлежащих приватизации, то есть стратегически важных для страны. Сегодня в Украине 12 государственных конезаводов, и все они убыточны. Согласно цифрам Института разведения и генетики НААН, племенные лошади составляют в Украине всего 6 % от общей численности поголовья, тогда как беспородные лошадки рабоче-пользовательного направления, сосредоточенные главным образом в фермерских и крестьянских хозяйствах — 91 %.
Когда-то на конные заводы возлагались оборонные задачи, они находились в ведении соответствующего министерства и, как все режимные предприятия, носили кодовые наименования в связи с особой секретностью. Кавалерию как род войск упразднили в 1953 году, а государственные конные заводы оставили, и они по-прежнему носят номера. Например, Александрийский завод № 174. Номер — это, пожалуй, все, что осталось от былой славы. И ностальгия по тем благословенным временам, когда страна, не скупясь, выделала на лошадей бюджетные деньги. Да еще портрет маршала Буденного в кабинете руководителя на видном месте — это святое.
Сегодня на Александрийском конном заводе пустынно и тихо. Повсюду следы запустения: изуродованная вандалами именная стела при въезде в хозяйство, ухабистый асфальт дороги, десятилетиями не знавшей ремонта. Ни на территории, ни в конюшнях за все время пребывания мы не встретили никого, кроме любезно согласившегося нас принять директора Олега Валериевича Родионова и мастера спорта международного класса, именитого спортсмена-конника Владимира Вощакина, служащего в заводе тренером.
Из всех государственных конных заводов Украины, девять из которых включены в список объектов государственной собственности, не подлежащих приватизации, мы выбрали Александрийский, потому что именно здесь, в Кировоградской области, была выведения Украинская верховая порода (УВП) — гордость отечественного коннозаводства, принесшая советскому конному спорту четыре Олимпийские золотые медали, в том числе в личном зачете на Олимпиаде в Мехико в далеком 1968 г.
***
История украинской верховой похожа на историю Украины — ее трудно читать без брома. Вот что рассказал нам Петр Митрофанович Павленко, в прошлом главный зоотехник Ассоциации коневодства Украины и старший преподаватель кафедры коневодства НАУ.
«УВП появилась в послевоенные годы в связи с тем, что нужная была лошадь для армии, а впоследствии и для конного спорта. Была поставлена задача вывести лошадь, которая бы соответствовала требованиям того времени: быть крупной, выносливой, универсальной, чтоб могла использоваться и в армии, и в спорте, и даже для работы в сельском хозяйстве». Когда мы выразили удивление по поводу такой широты поставленных перед селекционерами задач, Петр Митрофанович только развел руками. «В послевоенное время было завезено много трофейных лошадей из Германии и Венгрии, — продолжил он, — на основе этого поголовья собирались создать породу. Руководил проектом лично М. С. Буденный, известный своей слабостью к красивым лошадям. Сначала с УВП работали три конных завода: Провальский, 1-й Украинский и Скадовский. В 1956 году пришел к власти Хрущев и решил, что лошади нам не нужны, ведь у нас есть трактора. Эти три завода фактически пошли под нож. Племенных лошадей решили ликвидировать как класс. Я в свое время ходил в школу мимо т. н. скотобазы, где принимали скот для сдачи на мясо. Там построили огромные левады — они были забиты лошадьми. Районы соревновались между собой, кто больше сдаст лошадей на мясо».
Когда хрущевская кампания по избиению непарнокопытных поутихла, остатки племенного поголовья собрали в Александрийском заводе и продолжили работу над породой. В связи с тем, что отпала надобность в лошадях для армии, а конный спорт приобретал все большую популярность в мире, селекция теперь велась на такие качества как способность к прыжкам, движения, рост, экстерьер. СССР был великой спортивной державой. По мере увеличения александрийского поголовья, украинской породной группой стали заниматься и другие конные заводы.
«В результате этой работы, получилась довольно неплохая лошадь, — свидетельствует П. М. Павленко, — соответствующая европейским требованиям конного спорта, и очень «нарядная». На профессиональном сленге «нарядность» означает экстерьерную красоту. «Украинские лошади были гораздо нарядней полукровных европейских пород, а потому были особенно хороши для выездки» — заключает Петр Митрофанович.
***
С кем бы мы ни говорили о лошадях УВП, все не в последнюю очередь упоминали об их красоте. Мы приехали в Александрийский конный в надежде увидеть этих нарядных красавцев. Нас принял директор Родионов. Мы долго слушали его в беседке, помнящей культового маршала, и узнали много интересного об украинской верховой породе: «УВП доказала свои качества высокими спортивными результатами, но уж очень много было в этой теме селекционеров и науки. Эта наша красота, нарядность и прочие глупости. В селекции нужно идти одним путем. Если хотим сделать спортивную породу, значит, мы должны жестко заниматься спортивным направлением. А если мы начнем заниматься красотой и еще чем-то, то ни по одному виду признака не достигнем результата. Простой пример: орловского рысака Россия выращивала красивого, нарядного крупного и получили последнего Крепыша (Крепыш – орловский «рысак столетия», побежденный в 1912 г. американским рысаком Дженерал Эйч, — символ преимущества резвых американцев перед крупными орловцами. — прим. ред.) Американцы выращивали не крупного, а резвого и добились результата на голову выше».
На вопрос, кого же выращивали мы, Олег Валериевич ответил без затей: «Наши украинские селекционеры, особенно наука, и люди, приписанные к выращиванию УВП, много рассуждали, потому что коневодство — это такая отрасль, где много рассуждают, но мало кто делает свое дело. А теперь говорят, что мы породу загубили».
По мнению ведущего научного сотрудника Института разведения и генетики НААН О. В. Бондаренко, сегодня в нашей стране существует такая система племенной работы со спортивными породами лошадей, которая не содействует эффективному использованию племенных ресурсов Украины, а тип украинской верховой породы и её спортивные качества не всегда соответствует современным требованиям конного спорта.
Олег Валериевич Родионов, в принципе, соглашается с таким выводом: «Загубили породу только тем, что в свое время не занимались улучшением спортивных качеств. Мы достигли результата и в 90-е годы остановились. Была разработана программа, направленная на консервацию породы — запрещали делать гетерозис, приливать кровь других пород. В Министерстве не давали приобретать хороших спортивных жеребцов. У меня с ними были скандалы постоянные. Если бы тогда стали приливать спортивную кровь, а не заниматься красотой, то закрепили бы результат. Мы что, выращиваем нарядную цирковую лошадь или занимаемся спортом? Я всем задаю этот вопрос, и мне тридцать лет никто не может на него ответить».
Похоже, теория и практика в украинском коневодстве не всегда гармонично дополняли друг друга.
***
Вернемся к истории. Более чем сорокалетняя работа над консолидацией украинской породной группы (так сначала называлась УВП) была завершена 16 октября 1990 года, когда Государственная Комиссия Совета Министров СССР по продовольствию и закупкам утвердила ее как украинскую верховую породу. До того момента никак не удавалось набрать поголовье, достаточное для официального признания лошадей УПГ самостоятельной породой. По требованиям СССР, этот минимум составлял 1000 маток. Необходимое поголовье наскребли с трудом, а через год снова грянули великие перемены.
Свои наивысшие достижения в спорте украинские лошади показали, будучи еще породной группой. По словам О. В. Родионова, вся сборная СССР в 70-е годы сидела на лошадях Александрийского конного завода. «Наши лошади дали 14 медалей Олимпийского уровня, достойно выступали на чемпионатах мира и Европы. То, чего мы достигли в те годы, это, конечно, уникально. Ведь у нас было всего 500 кобыл высокого ранга, а все остальное — средний класс и ниже среднего. А высшего класса было порядка 100 кобыл на весь Союз, в основном в Александрии. Для сравнения: одни немцы имеют сегодня более 70 тысяч высококлассного спортивного поголовья. В Германии в год выступают 700 тысяч всадников! Вы можете сравнить масштабы спортивного коневодства у них и у нас. И то, мы им составили конкуренцию. Они никак не могли понять, как мы можем выиграть Олимпиаду на таком маленьком поголовье».
Нетрудно догадаться, как сложилась судьба породы после развала Союза. По словам О. В. Родионова, «все эти наши перестройки нанесли большой ущерб коневодству. Александрийский конный остался государственным предприятием. Районом, областью мы были брошены, Министерство чуть-чуть помогало; в приватный бизнес мы не пошли, земля не распаёвана. Это и плохо — у меня родители проработали больше 40 лет в Стрелецком конезаводе, а пая не имеют. Я здесь проработал 23 года, наши пенсионеры — никто пая не имеет… Хотя, с другой стороны, если это хозяйство распаевать, его завтра не будет, и всех лошадей увезут на мясо. Потому что капитал требует прибыли, а коневодство сегодня прибыли не дает. При Советском Союзе были очень хорошие прибыли — 60 %. Конноспортивным школам давали бюджетные деньги, и они покупали у нас молодняк. Да и себестоимость содержания головы была очень низкая. Когда финансирование прекратилось, пришлось выкручиваться. Тяжело было, выживали, спасали лошадей, затраты имели очень большие, но спасли поголовье. У нас после 90-го года поголовье не снизилось, наоборот, увеличено поголовье».
***
Зачем увеличивать поголовье в спортивном коневодстве, да еще и ценой больших усилий, в сегодняшней Украине (где, согласно данным Министерства семьи молодежи и спорта, на 43 миллиона жителей осталось 35 детско-юношеских конно-спортивных школ с 1002 учениками), куда девать спортивных лошадей в стране, где конными видами занимаются не более 5 тысяч взрослых, где есть всего 3 действующих ипподрома и где запрещен тотализатор? Кому при таких обстоятельствах нужно в Украине коневодство, да еще и государственное?
На этот вопрос В. О. Родионов ответил так: «Ну, знаете, как сказал Киплинг: «Что опьяняет сильнее вина? Женщины, лошади, власть и война». Привел он, правда, и практический аргумент: «Одна лошадь — это шесть рабочих мест».

Да, действительно в Европе, США, Австралии и других развитых странах коннозаводство, хоть и давно вышло из ранга стратегических отраслей и сосредоточилось в частных руках, продолжает приносить прибыль в бюджет и решать важные социальные задачи, такие как обеспечение рабочих мест и оздоровление нации. Только в Канаде с 30 млн населения, 600 тыс. человек заняты в индустриях, относящихся к конному бизнесу. Особенно впечатляет статистика, связанная с ипподромным бизнесом, самым массовым потребителем продукции конезаводства в мире. В Австралии оборот тотализатора в 2008 году составил 1,4 млрд долларов, а в США 2,3 миллиарда. В Новой Зеландии, где на 4,2 миллиона жителей есть 39 ипподромов, в бюджет ежегодно отчисляются 130 млн долларов от конного тотализатора. Норвегия, Финляндия и Швеция, где игорный бизнес запрещен вовсе, всячески способствуют развитию конного тотализатора. Это и не удивительно, Финляндия получает 20 % национального дохода от ипподромных бегов. На западе все коневодство полностью финансируется тотализатором. Сама индустрия конного спорта представляет собой единение сельского хозяйства, тотализатора и спорта и давно находится в руках частных владельцев, организованных в профессиональные ассоциации и племенные союзы.

В Украине на 43 миллиона жителей — 3 ипподрома, доведенных до коматозного состояния отменой тотализатора, и двенадцать убыточных государственных конезаводов. Несмотря на низкие цены — в Александрийском конном можно купить лошадь УВП за 8-10 тысяч гривен — украинские всадники предпочитают зарубежных лошадей, «потому что — объясняет П. М. Павленко, — там больше поголовье и, соответственно, больше вероятность получения высококлассной лошади. И там селекция давно уже велась целенаправленно на спортивные качества, а у нас одно время селекция велась на экстерьер и на резвость на ипподроме».
В результате «сужается внутренний рынок лошадей отечественной селекции и сокращаются объемы производства. При этом увеличиваются масштабы импортирования поголовья на всех этапах его использования. Кроме этого, в настоящее время существует проблема признания лошадей отечественной селекции в Европе, это связано с отсутствием достоверной системы записи и регистрации лошадей в племенных книгах и однозначной их идентификации в соответствии с требованиями Европейского Союза. Государственное финансирование субъектов племенной деятельности в коневодстве на содержание поголовья и расширение собственной племенной базы не гарантирует качества полученной продукции в связи с отсутствием достоверного критерия оценки, которым является спрос, рынок и цена» — пишет О. В. Бондаренко.

Несмотря на такое положение дел в отечественной конной индустрии, господин Родионов сохраняет оптимизм: «Если бы я не был оптимистом, здесь давно были бы руины». По его мнению, в отрасли наметилась положительная динамика: «В 2011 году все государственные конные заводы и ипподромы были реорганизованы в единую госструктуру — корпорацию «Конярство Украины», что будет способствовать развитию коневодства в стране. Мы разработали программу с Татьяной Владимировной (Т. В. Нечипоренко – директор корпорации «Конярство Украины». Ред), начали формировать новые хозяйства по разведению УВП, Новоалександровский конный завод на Луганщине, на котором раньше были тяжеловозы. Там болезни погубили хозяйство. Теперь продумана неплохая схема, найдены инвесторы, мы сегодня с днепропетровским Агрофармхимом работаем, совместно обрабатываем землю, выращиваем корма. У нас 5,627 гектар земли. Лошади накормлены. Стали сейчас на путь того, чтобы немножко поднять спортивные качества Александрийского конного завода за счет прилития крови импортных пород. Теперь задача стоит, чтобы вырастить лошадей высокого класса, чтобы продавать, чтобы рентабельность была».
Потом мы смотрели хозяйство. Сам хозяин не смог нас сопровождать, сославшись на срочные дела. Нам показали конюшню, где стояли в основном лошади, на которых выступает В. А. Вощакин — крупные и упитанные. О знаменитой красоте экстерьера судить было трудно, так как выводку для нас не делали, а оценить лошадь в деннике довольно сложно. Но главным впечатлением Александрийского конного стал маточный табун. Было обеденное время, жеребых и подсосных кобыл с жеребятами как раз пригнали с пастбища на подкормку. Они стояли в леваде.
Когда я увидела этих понурых, истощенных животных, с торчащими ребрами и маклаками, искусанных друг другом в жестокой борьбе за клочок сена, увидела их пустую кормушку, спутанные гривы в репейниках, «какая-то общая звериная тоска, плеща, вылилась из меня и расплылась в шелесте» (В. Маяковский). Как-то даже в голову не пришло, что эти малорослые, замученные клячонки, похожие на монгольских лошадок, могут быть красой и гордостью украинского коннозаводства.
Не являясь специалистом в области коневодства, я воздержусь от категорических суждений о возможности или невозможности прокормить 80 кобыл на 5 тысячах гектаров земли. Но я могу со всей ответственностью засвидетельствовать, что маток украинской верховой породы, которых я видела в Александрийском конном заводе, невозможно даже с большой натяжкой назвать упитанными. А между тем, согласно зоотехническим нормам, упитанность жеребых кобыл является единственным показателем качества их кормления и основным критерием здорового поголовья. Не классного, не элитного, просто здорового. Конечно, внешняя худоба может показаться субъективным критерием. Но в племенном коневодстве существуют и более объективные зоотехнические нормы, например, устанавливающие рост и массу молодняка в разном возрасте. Судя по размерам жеребят-полуторников, которые в Александрийском конном ровно вдвое мельче, чем предписывают стандарты породы, технология кормления здесь, по всей видимости, систематически нарушается.
Лично у меня создалось впечатление, что племенные кобылы в Александрийском конном голодают, и это уже вопрос не селекции и даже не нарушения технологий. Это вопрос выполнения или невыполнения нормативно-правовых актов, утвержденных Кабинетом Министров в «Порядке использования животных в сельском хозяйстве», который регулирует вопросы защиты животных от жестокого обращения.
Я не впервые вижу хронически голодающих лошадей. Но странно и горько было найти их не где-нибудь в диких крымских степях или на частном прокатном пункте, а в конезаводе, считающемся флагманом знаменитой породы. Почему реальность настолько не соответствует оптимистическому спичу директора Родионова? Задать этот вопрос самому Олегу Валериевичу мы не смогли по причине его отсутствия. Только вспомнились его собственные слова о том, что в нашем государственном коневодстве «очень много рассуждают и мало кто делает дело».

***
Разительным контрастом запустению, голодным кобылам и мелкому молодняку Александрии стал Харьковский конный завод. Это частное племенное хозяйство и, направляясь сюда, я думала увидеть небольшой табун в 20 голов и следы титанических, но не всегда успешных усилий по преодолению слишком большой экономической нагрузки на содержание дорогостоящих животных, каковыми лошади, бесспорно, являются. Средняя лошадь съедает в день 15 кг сена и 3 кг овса. А в племенном коннозаводстве рационы особенные. У Харьковского конного однозначно нет в распоряжении пяти с половиной тысяч гектаров дармовых земельных угодий. Оказалось, это и не обязательно. Можно иметь упитанных кобыл, крупный молодняк и роскошных жеребцов в яблоках на участке в 600 га земли, расположенном недалеко от крупного индустриального центра. В Харьковском конном нам показали все: и маточный табун, и молодняк, и даже жеребцов-производителей, которых обычно берегут от чужих глаз: конники, как все люди рисковых профессий, — народ суеверный, а производители — золотой фонд любого племенного хозяйства, именно они призваны улучшать породу.
Во всем здесь видна рука крепкого хозяина. Чистые, светлые конюшни, огромные левады, засеянные травой, тонны припасенных кормов при въезде в хозяйство, а главное конечно, лошади — упитанные и счастливые. Леонтий Бугайчук, директор и хозяин Харьковского конного, тоже любит лошадей, хотя и признается, что они для него не развлечение, а тяжелый труд. Так было всегда. В прошлом спортсмен-троеборец, восемь лет назад Леонтий оставил спорт ради разведения лошадей. Завод начинался с нескольких кобыл, а теперь здесь более 80 маток и семь жеребцов.
Почему УВП, спросили мы, ведь частные коннозаводчики предпочитают импортные породы — немецкие, голландские, — зарекомендовавшие себя в спорте? Сам Родионов признается, что «есть веяние, будто УВП — это уже спортивная лошадь невысокого ранга».
«Мои лошади показывают отличные спортивные результаты, их с удовольствием покупают, — говорит Бугайчук, — покупали до кризиса. После 2008 стало тяжелей со сбытом. Конный спорт — удовольствие для состоятельных, а у нас после 2008 средний класс как корова языком слизала. Что ж до породы, то УВП имеет четыре золотых олимпийских медали, этим не каждая порода может похвастать. Наши лошади красивые, умные, податливые в работе. Мы верим, что они принесут нам олимпийское золото еще не один раз».
Пока Бугайчук со сдержанной гордостью показывал свое хозяйство, мне все время хотелось благодарить его, сама не знаю за что. Ведь для него это не гринписовская благотворительность и не романтическое увлечение, а прибыльный бизнес. Даже в условиях кризиса и малого спроса Харьковский конный выглядит ухоженным и отлично организованным. Как немногословному Леонтию Бугайчуку удается без государственных дотаций, в условиях экономического спада и жесткого давления на малый бизнес иметь процветающее поголовье? Судя по комплекции, ему приходится затрачивать на это много энергии. Зато его кобылы — толстые.

***
Испанская народная мудрость гласит: «под хозяйским оком кони жиреют». Может, поэтому сегодня в развитых странах конная индустрия, как и большинство аграрных отраслей, сосредоточенна в частных руках. В Германии, стране, где существуют 5 выдающихся спортивных пород, основу племенного коневодства составляет частное поголовье. Например, заводчик ольденбургской породы в среднем имеет 20-100 гектаров земли и до 5 кобыл.
Во всем мире коневодство давно превратилось из стратегической народнохозяйственной отрасли в индустрию развлечения. Разведение лошадей по-прежнему может приносить огромные доходы и выполнять важные социальные функции. Но развитая индустрия развлечения возможна лишь в экономически развитых и богатых обществах. И если частное коннозаводство, ориентированное на рынок, в руках талантливых энтузиастов еще имеет какой-то смысл, то государственное в Украине выглядит совершенным парадоксом. Тут мы продолжаем в лучших традициях маршала Буденного, будучи не в состоянии выйти из порочного круга бедности и глупости. Кроме казнокрадства, некомпетентности и бесхозяйственности, в украинском государственном коневодстве много добросовестной инерции. Мы по-прежнему витаем в облаках и стоим мифостратегические планы развития отрасли, которая не имеет никаких перспектив в стремительно нищающей стане.

Вот цитата из статьи сотрудника Харьковского Института животноводства НААН И. В. Ткачевой «Стратегия развития коневодства в Украине»: «В условиях кризиса, когда практически отсутствует сбыт отечественной продукции животноводства на внешнем и даже на внутреннем рынках, сохранение поголовья возможно только при условии государственных дотаций на его содержание и запрета уничтожения ценного отечественного генофонда». Дотации и запреты. Пока украинцы будут ждать этого от своего государства, дела у нас, похоже, не будет. И не только в коневодстве.
Возвращаясь к началу статьи, можно заключить, что наличие большого числа лошадей в Украине не делает нас конной страной, а наше коневодство — отраслью государственного значения. Это лишь свидетельство нашей отсталости и бедности. А низкое качество нашего конского поголовья соответствует стандартам украинской действительности, как материальной, так и духовной, потому что лошадь — в этом согласны все, кто имеет с ней дело — великое животное. По словам О. В. Родионова, «она учила нас любить, убивать, растить, строить». Само понятие селекции предполагает осмысленное непрерывное усилие многих поколений в одном направлении, культурную преемственность и однородность, единство цели — все то, чего нам, украинцам, так не хватает.

И все же не могу не согласиться с г-ном Родионовым — быть пессимистом не имеет никакого практического смысла. Сейчас, когда мир приобретает глобальное сознание, мы, украинцы, переживаем запоздалый и болезненный процесс государственной и национальной консолидации. Переживаем со всеми присущими детству болезнями. Мы только учимся быть единым народом, говорить на одном языке, делать правильный, осмысленный выбор. И несмотря на все превратности судьбы, мы все еще в седле. И у нас по-прежнему есть верховая лошадь. Пусть не лучшая из верховых лошадей, но своя, украинская. Мы ее сохранили в годы лихолетья, и сегодня нашлись украинцы, которые, вопреки всему, работают над ее совершенствованием. Значит, не все так плохо в отечественной селекции. У нас есть не только хорошие лошади, но и дельные, успешные, достойные уважения люди.

***
Оставим в стороне извечный, но бесполезный вопрос «кто виноват» и попытаемся ответить на вопрос практический: что делать? Мне было важно, чтобы статья не выглядела как заказной материал, призванный очернить государственное коннозаводство и прославить частное. Я стремилась к объективному тону и обстоятельному изложению фактов, которые должны говорить сами за себя.
Судя по зарубежному опыту успешное конезаводство возможно лишь в процветающей стране, где у людей есть время и деньги не только на выживание, но и на досуг, на спорт, на развлечения. Украинцам не следует ждать милостей от своих правительств. Такие ожидания никогда не оправдываются, ведь государство клептократично по своей природе, и сколь бы эффективными ни были власти, они остаются сдерживающим фактором, насилием, необходимым злом, тогда как творчество, предпринимательство, а с ними прогресс, всегда были продуктом личной инициативы.
Каждому из нас, видимо, следует учиться брать на себя личную долю ответственности за общество, в котором мы живем тогда, может, наши усилия по улучшению «украинской породы» приобретут преемственность и историческую долговечность, и у нас появится надежда, что наши дети обретут в этой стране большие возможности, чем это судилось нам.

В Украине конный бум. Еще недавно наши соотечественники в поисках разрядки от офисных стрессов массово штурмовали теннисные корты. Нынче в моде верховая езда. Украинцы все больше увлекаются конным спортом, и у тех, кто хочет приобщиться к гордому званию всадника, теперь появилась реальная возможность для этого.

Буквально за последние два-три года в Украине появились десятки частных конных клубов и конюшен, где можно не только обучиться основам верховой езды, но и, при желании, достичь приличных спортивных результатов. Прелесть этого вида активного досуга в том, что практиковать его можно в любом возрасте и при любых физических кондициях, ведь атлетизм и мускульная сила здесь требуется не от всадника, а от его партнера по дуэту. И несмотря на то, что конный спорт, даже любительский, — удовольствие не из дешевых, у нас на родине он все-таки доступен и обходиться в два раза дешевле чем, например, в соседней России, не говоря уже о Европе, где конный спорт могут позволить себе только очень богатые люди.
В Украине активно действует Федерация аматоров конного спорта, которая каждый год проводит десятки увлекательных любительских турниров, ставших традиционными. Такие мероприятия, нарядные и зрелищные, привлекают зрителей в ряды спортсменов-любителей. И в самом деле, трудно устоять перед соблазном покрасоваться верхом, видя, как ловко и грациозно это выглядит со стороны. Но на практике все не так просто.
Мы встретились с Анатолием Эдуардовичем Левицким, человеком, посвятившим лошадям всю свою жизнь и, безусловно, прекрасным знатоком этих животных. Ветеринар, практический стаж которого насчитывает более 40 лет, Анатолий Эдуардович сегодня владелец конюшни, на базе которой существует конноспортивный клуб, где прошли обучение азам верхового искусства десятки детей. Доктор Левицкий сам отлично сидит в седле и, пользуясь своим огромным опытом конной жизни, включающим и опыт врача украинской сборной по конкуру, с наслаждением тренирует молодых всадников, посвящая верховой езде весь досуг. Доктор оказался отличным рассказчиком, и разговор с ним вышел увлекательным. А. Э. рассказал столько интересного о лошадях и о конном спорте, что хватило бы на целый роман. Но на газетной полосе мы решили рассказать том, что может быть наиболее актуально для широкого круга читателей: советы доктора тем, кто мечтает либо сам сесть в седло, либо приобщить к конному миру своих детей.
Чтобы стать конником, не обязательно покупать собственную лошадь, достаточно стать членом одного из любительских конных клубов, которых только в Киеве и его окрестностях насчитывается более десятка. Ближайшие к центральным районам столицы клубы находятся на территории Киевского ипподрома.

— Если родители не преследуют цели сделать из своего ребенка профессионального всадника, а просто хотят, чтобы их чадо, приобрело навыки верховой езды для прогулок на природе, как быстро можно этому научиться?
— Выехать на природу на лошади — большое удовольствие, большое счастье. Если ребенок или взрослый человек хочет просто научиться крепко сидеть в седле, я думаю при средних способностях этого можно достичь за шесть месяцев, тренируясь два раза в неделю.
Главное на первом этапе — научиться доверять лошади, попросту говоря, не боятся ее, все время ожидая от нее какой-нибудь пакости, вроде «вертушки» или «козла», который высадит вас в воздух, как пробку от шампанского. (Лошадь «козлит» — опускает голову и брыкается. В такой момент усидеть в седле трудно, даже профессионалу — Прим.авт.) Многие новички, сидя в седле только об этом и думают, и это главная ошибка. Лошадь по природе существо добронравное. Научитесь ей доверять и можете считать, что первый и главный экзамен на звание конника вы уже сдали.
После первого этапа обучения Вы можете смело ехать в лес, в поле и получать удовольствие от конных прогулок на свежем воздухе. Но совершенству нет придела, и если лошади вас «зацепили», то у вас, будь вы ребенком или взрослым, обязательно появится непреодолимое желание приступить к освоению элементов выездки и конкура — классических видов конного спорта.

— Что вы можете посоветовать новичкам, которые ищут тренера по верховой езде, какие требования к нему должны предъявляться.
— Выбор тренера, который обучит вас верховой езде, — задача ответственная: необходимо убедиться, что у него есть опыт работы с лошадьми. Это важно, так как конный спорт сопряжен с реальной опасностью травматизма, и для того, чтобы свести эту опасность к минимуму, наставником в этом виде обязательно должен быть знаток своего дела. Опытный конник знает, что лошадь, хорошая для спортсмена, абсолютно непригодна для взрослого новичка, а та, которая подойдет взрослому ученику, не годится для ребенка. Я бы мог рассказать много случаев из личной практики, о которых я сегодня, уже опытным и зрелым человеком, вспоминаю с ужасом: каким же я был бесшабашными, и как часто подвергал себя на лошади неоправданному риску! Ваш тренер, если он профессионал, позаботится о том, чтобы познакомить вас с правилами поведения в конюшне и на тренировочной площадке. С моей точки зрения, это главное требование к тренеру. Нельзя допустить, чтобы новичок, особенно ребенок, упал с лошади в первый месяц обучения. И хотя падение с велосипеда более травмоопасно, чем падение с лошади, страх ребенка настолько велик, что часто после первого падения его уже никакими коврижками в седло не затащишь. А страх — главный и самый распространенный враг начинающего всадника. Чтобы преодолеть страх, если падения не удалось избежать, тренер должен — и это непреложное правило, о котором знают все конники, — немедленно настоять на том, чтобы упавший снова сел в седло, даже на несколько минут, даже для того, чтобы просто проехать полкруга шагом. Заканчивать тренировку необходимо на положительной ноте. Если после падения всадник категорически отказывается вновь взобраться на коня, можно с уверенность сказать, что этот человек не вернется в манеж или на площадку.

— Почему с велосипеда падать опаснее, чем с лошади?
— Во-первых, потому, что велосипед ездит по асфальту, а лошадь по мягкому грунту — песку или опилкам, и, соответственно, падение на асфальт намного более опасно. Во-вторых, перед тем как выкинуть какой-нибудь «фортель», который может послужить причиной падения, лошадь, как правило, притормаживает, а велосипед — не тормозит, а на полном ходу врезается в «не вписавшийся» в его маршрут столб или дерево.

— Какие существуют в конном спорте требования к безопасности тренировок с точки зрения снаряжения?
— Сначала о главном элементе конного снаряжения — лошади. Учебная лошадь должна быть, прежде всего, спокойной, уравновешенной и опытной, а значит — немолодой. Идеальный возраст — от 10-12 лет. Не обязательно это должна быть высокая лошадь, и порода тоже не имеет значения. Главное — качества, которые я перечислил. Разумеется, это должна быть хорошо обученная лошадь, чтобы быть в состоянии чему-то научить молодого всадника.
Что касается специального снаряжения, то оно необходимо коннику с первых дней обучения. Нужен хотя бы минимальный набор: невозможно ездить верхом в джинсах или в спортивных штанах, потому, что неподходящая одежда сковывает движения той части тела (от пояса до пяток), которая ответственна за правильную посадку, а посадка, без преувеличения, — основной элемент верховой езды: как сядешь — так и поедешь. Удобнее всего специальные брюки из эластичной ткани — бриджи.
К подбору обуви должно быть особое внимание. Она должна быть без пряжек и застежек, чтобы при падении нога не зацепилась за стремя. Очень опасно, если, падая с лошади, вы остались с ней в связке. При падении всадника конь, как правило, пугается и может пуститься бежать. Если ваш ботинок застрял в стремени, лошадь потащит вас за собой, а это, как правило, плохо кончается. Поэтому к подбору обуви необходимо относиться серьезно. Лучший вариант — специальные сапоги, но так как они очень дорогие, большинство конников тренируются в крагах — специальных кожаных гетрах, которые на девают в паре с ботинками.
Необходимым снаряжением для детей и новичков, для тех, кто тренируется в преодолении препятствий, является специальный защитный головной убор — шлем. Он черный, бархатный, с шелковым бантиком сзади. Он и сегодня точно такой же, каким был 150 лет назад, знаменуя традиционность и консерватизм конного спорта. Дизайн этой части конного туалета не изменился, и часто именно он является узнаваемым символом принадлежности к конному миру. Но шлем далеко не просто особое украшение всадника, он — необходимая мера безопасности. Но, несмотря на все достоинства шлема, надо признать, что наши соотечественники, как правило, тренируются с непокрытой головой. Мой решительный совет: не выезжайте на тренировочную площадку без шлема и вообще не пренебрегайте правилами безопасности, когда вы имеете дело с лошадью.
Возвращаясь к снаряжению, нельзя не упомянуть о специальном защитном жилете для тренировок по преодолению препятствий и о перчатках, они на конюшне необходимы, особенно если вы сами чистите и седлаете вашу лошадь, без чего, кстати, можно стать всадником только наполовину и, что самое важное, совершенно невозможно в полной мере испытать радость общения с лошадью. Если все эти элементы учтены, то занятия конным спортом будет не более, а гораздо менее опасны, чем ежедневная езда в киевских маршрутках.

— Наверное, занятия конным спортом — удовольствие не из дешевых?
— Это действительно один из самых дорогих видов спорта, если им заниматься профессионально. Но самое дорогое здесь — лошадь, а для того, чтобы брать уроки верховой езды, не обязательно покупать лошадь. Это даже было бы неразумно, потому что новичок, как я сказал, должен пройти «курс молодого бойца» на специально обученной, возрастной лошади, которая для большого спорта, как правило, непригодна. Вообще, выбор и покупка лошади сопряжены со многочисленными индивидуальными требованиями и условиями, и новичку очень легко ошибиться в этом вопросе. Поэтому тем, кто все же мечтает завести своего собственного скакуна, советую сначала ознакомиться с азами езды, выездки и взаимодействия с лошадью, что поможет ему понять, как сделать правильный выбор при покупке. Кроме того, лошадь — не велосипед и не аккордеон, ее в чулан, при необходимости, не спрячешь, и если начинающий всадник, ребенок или взрослый, разочаровался в своем увлечении и лошадь ему становится ненужной, то, сами понимаете, это приводит к печальным последствиям. Лошадей, как и женщин, и детей, как любых существ, которых мы приручили, нельзя бросать на произвол судьбы. Поэтому приобретение лошади — шаг сродни женитьбе, и он должен быть обдуман со всей ответственностью.
Стоимость одного занятия в киевских конных клубах — от 50 гривен в час. Сюда входит аренда лошади и все услуги по ее подготовке к занятию (чистка, седловка), а также работа тренера по обучению всадника. Это немаленькая сумма, но по сравнению со стоимостью содержания лошади, которая сегодня на уровне 1000 гривен в месяц, экономически более выгодно тренироваться на клубной лошади.
Что касается снаряжения, то необходимый набор можно приобрести за 1000-1200 гривен. Это снаряжение прослужит вам несколько лет. В Киеве есть не менее шести магазинов, где все это продается.

— Стал ли в последние годы любительский конный спорт более популярным в Украине?
— У нас в Украине именно любители конного спорта стали инициаторами возрождения профессионального национального спорта. В последние несколько лет богатые люди стали увлекаться лошадьми и вкладывать в это деньги. Сегодня лошади и конный спорт в Украине — это не бизнес. Ситуация и с коневодством, и с конноспортивной индустрией пока еще такова, что на этом денег не заработаешь. Но сесть на лошадь — это как сесть на иглу. Это наркотик, и люди, которые поддаются соблазну, становятся «конезависимыми» и вкладывают в эту страсть и душу, и деньги, если он у них есть. На прощание хочу пожелать всем нам, украинцам, чтобы наши дети как можно больше плавали, катались на лыжах, играли в футбол, в теннис, ездили верхом, чтобы у нас росло здоровое и счастливое поколение молодежи, не знающей иных наркотиков, кроме лошадей.

Интервью взяла Анна Лысенко
Киев, июль 2006