Лишь одно осталось –
курить и читать стихи,
забывая о том, как усталость
во мне устала
опять уставать.
И снова
я беру черновик,
собираясь не написать
ничего нового,
ничего из того, что внутри.
Повтори
свой последний вопрос:
"Как ты выжил?"
Повтори невопрос.
"Что внутри?"
Знаешь,
я сбегу от тебя,
как от каждого,
кто протянул мне руку,
давай, сосчитай – раз-два-три –
и за мной уже след остыл.

Чтобы жить эту жизнь живой,
я сломала себе все пальцы.
Мне не хватает надежды остаться,
чтоб обрести покой.
Я покойник.
Я слой черной пыли под ногтем твоей судьбы,
я остываю, как печка на умирающей кухне.
На плечи ложится вечер
и в зале огни потухли.
Этот странный оттенок звука –
мой прокуренный голос внутри.
Твой последний вопрос?
Повтори,
и, быть может, тебе ответит эхо
сияющей в небе луны.

Я лежу на полу
с чёрной дырой во лбу
и считаю звёзды
на грязном чужом потолке.
Ну давай же вставай,
я тебе помогу.
Только кем мне быть после этого?
С кем?

Не считай мои раны –
это ещё бесполезней
чем зашивать их тонкой
блестящей своей иглой.
Лучше напой мне песню,
где двое остануться вместе
и в тёмном ночном окошке будет шуметь прибой.

А потом уходи

и не смей возвращаться на хриплый мой вопль "стой!".

вересень 2222р.