ОСТАННІ НАДХОДЖЕННЯ
Авторський рейтинг від 5,25 (вірші)
Останні коментарі: сьогодні | 7 днів
Нові автори (Поеми):
• Українське словотворення
• Усі Словники
• Про віршування
• Латина (рус)
• Дослівник до Біблії (Євр.)
• Дослівник до Біблії (Гр.)
• Інші словники
Авторський рейтинг від 5,25 (вірші)
2024.05.20
05:12
Віком ослаблена пам'ять
Зраджує нині мені, -
Плутаю дати з місцями,
Змішую ночі та дні.
Вже пригадати несила
Часу подій і розмов, -
Стан - мов позбавивсь вудила
В товщі води риболов.
Зраджує нині мені, -
Плутаю дати з місцями,
Змішую ночі та дні.
Вже пригадати несила
Часу подій і розмов, -
Стан - мов позбавивсь вудила
В товщі води риболов.
2024.05.20
01:53
Московська зараза гидка і брутальна,
Страшна і живуча, мов курва вокзальна,
Затьмарює мізки, засмічує душі
І смородом трупним, мов зашморгом душить.
Немає рятунку, не буде пощади,
Допоки болотні біснуються гади,
Допоки не знищені свинособаки,
Страшна і живуча, мов курва вокзальна,
Затьмарює мізки, засмічує душі
І смородом трупним, мов зашморгом душить.
Немає рятунку, не буде пощади,
Допоки болотні біснуються гади,
Допоки не знищені свинособаки,
2024.05.20
00:49
Сидить смердючий малорос
І вкрився клятим триколором.
Своїм римованим набором
Виконує словесний крос.
Рядочки пише кровосос
Та радість називає горем.
Сидить смердючий малорос
І вкрився клятим триколором.
Своїм римованим набором
Виконує словесний крос.
Рядочки пише кровосос
Та радість називає горем.
Сидить смердючий малорос
2024.05.20
00:04
биті жаки й калачики терті
впалі ангели ой не святі
ти мені не сестра милосердя
і тобі я не брат у Христі
для такого занадто вже палко
дуже гаряче все це - ще б пак
далебі, ти не скромна фіалка
впалі ангели ой не святі
ти мені не сестра милосердя
і тобі я не брат у Христі
для такого занадто вже палко
дуже гаряче все це - ще б пак
далебі, ти не скромна фіалка
2024.05.19
21:12
Місто зустрічей, місто небажаних втрат.
Місто гарних жінок і славетних мелодій...
Діамант - 800 чи років, чи карат.
І шукати подібної цінності годі.
Філіжаночка щастя - чого треба ще
В місті дивних легенд і веселих кав'ярень?
Місто, де всі надії
Місто гарних жінок і славетних мелодій...
Діамант - 800 чи років, чи карат.
І шукати подібної цінності годі.
Філіжаночка щастя - чого треба ще
В місті дивних легенд і веселих кав'ярень?
Місто, де всі надії
2024.05.19
18:28
Вже сердитий зранку Толя,
На дружину знов кричить.
Не зварила їсти Оля,
Як змія тепер сичить.
В хаті бруду по коліна,
Не помиті тарілки.
Що це в нього за дружина,
На дружину знов кричить.
Не зварила їсти Оля,
Як змія тепер сичить.
В хаті бруду по коліна,
Не помиті тарілки.
Що це в нього за дружина,
2024.05.19
15:01
Травень місяць на порозі. Сонце в небі світить
Та так світить, що, неначе, справжнісіньке літо.
Сидять діди на лавочці, вже їх розморило.
Видається, все, що можна вже обговорили.
Отож, сидять, подрімують, кості вигрівають,
Про що б ще поговорити, под
Та так світить, що, неначе, справжнісіньке літо.
Сидять діди на лавочці, вже їх розморило.
Видається, все, що можна вже обговорили.
Отож, сидять, подрімують, кості вигрівають,
Про що б ще поговорити, под
2024.05.19
13:59
Одного погожого ранку, у перші дні березня, велика ватага любителів підлідного лову зібралася за околицею села Новокиївка, на самому березі Дніпра. Оскільки сьогоднішній день був вихідним, багато мешканців вирішили спробувати свого щастя – змістовно прове
2024.05.19
12:13
Потвори видають свою потворність за неповторність.
Росіяни поважають тільки підкорені народи, усіх інших ненавидять або бояться.
Ті, що прикидаються носіями абсолютної істини, найчастіше і є абсолютними брехунами.
Правду можна скомпілювати так,
2024.05.19
11:36
Сусідка укотре прийшла зарюмсаною. Це й не дивно, бо власне чадо щоденно мордує власну неню.
З виду - хлопець як хлопець: повнощокий, сідниці ледь улазять у штани, пузо звисає аж до колін. І це при тому, що йому всього лишень 25 годочків і ніякі хвороб
2024.05.19
09:09
Кажеш, з Чорноволом за столом
у буфеті Ради сьорбав зупу?
В'ячеславе, що ж Ви це лайно
не втопили в тій тарілці супу?!
19.05.24р.
у буфеті Ради сьорбав зупу?
В'ячеславе, що ж Ви це лайно
не втопили в тій тарілці супу?!
19.05.24р.
2024.05.19
06:04
Зігріває сонечко повіки
І обличчя обдає вогнем, -
Цілий день, немов сумлінний лікар,
Сяянням обстежує мене.
Усього пронизує промінням,
Щоб я радо стверджував затим:
Сонце залишається незмінно
Неутомним, милим, дорогим…
І обличчя обдає вогнем, -
Цілий день, немов сумлінний лікар,
Сяянням обстежує мене.
Усього пронизує промінням,
Щоб я радо стверджував затим:
Сонце залишається незмінно
Неутомним, милим, дорогим…
2024.05.19
04:20
Открытое письмо Артуру Курдиновскому
Артур Дмитриевич,
меня смутили и даже весьма огорчили Ваши последние по времени публикации.
Несколько цитат.
О русском языке - «свинособача мова» («Народу, отрезающему головы»).
Однако в миру, как говорится, Вы об
2024.05.19
02:31
У колгоспі "Червоне дишло"
Вся свідома громадськість вийшла.
Уперед понесли їх ноги,
Перекрили усі дороги.
Транспорант несе дядя Юра,
Визначна й відома фігура.
І кричить він, хоча й не хлопчик:
Вся свідома громадськість вийшла.
Уперед понесли їх ноги,
Перекрили усі дороги.
Транспорант несе дядя Юра,
Визначна й відома фігура.
І кричить він, хоча й не хлопчик:
2024.05.18
20:22
Заступаєш у тінь, як у сірий, понурий куток,
Не прикритий від ока, що зрить віковою злобою.
Підійшовши до прірви, торкаєшся краю ногою,
Прислухаючись. Серце й годинник відлічують крок.
Чий це вирок? Урок? І ти зводиш свій зір, як курок.
Але це пантом
Не прикритий від ока, що зрить віковою злобою.
Підійшовши до прірви, торкаєшся краю ногою,
Прислухаючись. Серце й годинник відлічують крок.
Чий це вирок? Урок? І ти зводиш свій зір, як курок.
Але це пантом
2024.05.18
18:30
Я виходжу зі гри, бо кохання не гра,
а святе почуття незбагненне.
Це блаженство душі, світло вічного Ра,
на солоних губах рідне ймення.
Не гравець запасний, що на лаві вузькій
жде на зоряний час з нетерпінням.
Заздрість чорна і біла — пристрітом
Останні надходження: 7 дн | 30 дн | ...а святе почуття незбагненне.
Це блаженство душі, світло вічного Ра,
на солоних губах рідне ймення.
Не гравець запасний, що на лаві вузькій
жде на зоряний час з нетерпінням.
Заздрість чорна і біла — пристрітом
Останні коментарі: сьогодні | 7 днів
Нові автори (Поеми):
2022.12.19
2022.11.19
2022.05.10
2022.04.25
2022.03.20
2020.03.12
2020.02.03
• Українське словотворення
• Усі Словники
• Про віршування
• Латина (рус)
• Дослівник до Біблії (Євр.)
• Дослівник до Біблії (Гр.)
• Інші словники
Автори /
Олександра Барановська (1993) /
Поеми
Чернобыль
• Можлива допомога "Майстерням"
Публікації з назвою одними великими буквами, а також поетичні публікації і((з з))бігами
не анонсуватимуться на головних сторінках ПМ (зі збігами, якщо вони таки не обов'язкові)
Чернобыль
Посвящается
Владимиру Правику
Так одиноко у окошка,
Тяжелый издавая вздох,
Сидела женщина, и крошка
Играла у усталых ног.
Сердечко неспокойно билось
У милой барышни внутри.
Она безудержно молилась:
«Любимого благослови!
О Боже, Боже, вездесущий!
Тебя прошу, тебя молю,
Ты сохрани, о, всемогущий,
Того, кого я так люблю!
Я так волнуюсь, так страдаю,
Уснуть спокойно не могу.
А от чего, сама не знаю,
Покой никак не сберегу.
Ушел мой милый, попрощавшись,
Все, вроде, было, как всегда,
Но чувство странное осталось,
Его не знала никогда.
Грущу, и от тоски сгораю,
И об одном тебя молю,
Прошу, могучий, заклинаю,
Спаси того, кого люблю!»
И так молилась беспрестанно,
Так пламенно и горячо,
Что ей самой казалось странным,
Не понимала ничего.
Прошел так вечер, ночь настала,
Ребенка уложила спать,
Сама возле иконы встала,
Тревогу Богу изливать.
А муж в то время ненаглядный
На пост ответственный ушел.
И, как мужчина настоящий,
Службу пожарную повел.
Он был отважным человеком,
Таких на свете не сыскать
И хоть в пожар, хоть в само пекло
Приучен смело был шагать.
Его ни пламя не пугало,
Ни грохот рушащихся стен,
Пожарник это был бывалый,
И ловок был, как чародей.
Никто не знал, никто не думал,
Что страшной ночью роковой
Тот лейтенант – спаситель судеб,
Шагнет одним из первых в бой.
Кто знал, что в эту ночь шальную,
По злом расплавленной земле,
Через дымящуюся бурю
Посмотрит он в глаза судьбе.
А сердце женское ведь знало,
А сердце женское звало,
Но женщина не понимала:
Сердечко мужа берегло.
И в ту злосчастную минуту,
Когда раздался мощный взрыв,
Её сознанье утонуло.
Она спала, глаза закрыв.
И ей приснился лес чудесный,
Где разноцветные цветы,
И соловьи заводят песни,
Там было «сердце» красоты!
Но в миг один вдруг все завяло,
Так стало мрачно и темно,
И все видения пропали,
Осталось серое пятно.
Из тучи пыли и тумана,
Едва в сознанье, чуть дыша,
Ее выходит ненаглядный,
И улетает в высь душа.
Он пал перед ее ногами,
Издал при ней последний вздох,
И поразил ее словами:
«Для вас я выполнил свой долг…».
И оборвался сон ужасный,
Проснувшись, вздрогнула жена.
А за окном рассвет прекрасный,
Плывет задумчиво луна…
Проснулась, встала у окошка,
И снова Господа молить.
Совсем проплакала немножко,
И попыталась все забыть…
Раздался в дверь тревожный стук.
«Пришел мой милый! Он вернулся!»
Покинув резко низкий стул,
Она из сил всех в дверь рванулась.
Открыла, отперла замок,
И вдруг застыла в изумленье.
Лишь громко вскрикнула: «Мой Бог!
Ты кто, Господнее творенье?!»
И, помолчав минуты две,
Она прозрела, и немая
Отдалась резко тишине,
От мира словно отступая.
Тот призрак был ее мечтой,
Тот призрак был ее любимый,
Тот человек, что с ней одной
Прожил три года, три счастливых…
Тот, кто берег ее покой
В минуты радости и горя.
Кто верен был ей всей душой
И разумом своим покорным.
Сплошь обожженная рука
Бесчувственную поддержала
Жену. Она была легка,
Всю ночь она переживала.
Ее в сознанье привели
На третий день, в чужой квартире.
Как, рассказали, увезли
Оттуда, где счастливо жили.
И рассказали правду ей
Той ночи страшной и суровой,
Как ловкий, дерзкий чародей
Их спас от смерти недалекой.
Как по расплавленной земле,
По-пояс в битум увязая,
Он в ядерной боролся мгле,
Едва-едва не умирая.
Как искалеченный, домой
Он шел не стойкими шагами.
И с мыслью только лишь одной
Прошел сквозь дым, песок и пламя.
Твердил все время пару слов,
Попеременно дым вдыхая,
Что он и умереть готов,
Была б лишь милая живая…
И как он горько зарыдал,
Жену увидев без сознанья,
Как тяжело ее отдал
Чужим «волкам на растерзанье».
Увез в чужую сторону,
Подальше уволок от ада,
Оставил там ее одну,
А сам ушел. Так было надо.
Прослушав длительный рассказ,
Слезами долго умывалась,
И утирая влагу с глаз,
Ребенку горько улыбалась.
И милый ангел на руках,
Немножко тугу развивая,
Какой – то непонятный страх
Вселял, глазенками сверкая.
Задумчиво присела мать,
Коснулась взглядом материнским:
«Придется нам, малютка, ждать,
Наш папа при смерти в больнице.
Тебе, родная, повезло:
Ты ничего не понимаешь,
И что с тобой произошло,
Ты, может, в жизни не узнаешь.
Не вспомнишь бедного отца,
Не вспомнишь ласковой улыбки.
Зато у вас одно лицо,
Милы вы оба, как с картинки.
Но что такое говорю!
Он жив, и будет вместе с нами,
Его так сильно я люблю,
Что и не опишу словами.
Ты будешь, крошечка, расти,
Играть, смеяться с милым папой,
Еще немножко подрасти,
И купим мы тебе собаку.
Мы будем счастливы втроем,
Мы будем радоваться вместе,
Не раз еще мы запоем,
Втроем веселенькие песни!»
И так мечтала день и ночь,
То улыбаясь, то рыдая,
То успокаивая дочь,
То тугу Богу изливая.
А милый письма ей писал
День ото дня, и слал с больницы,
Тем самым силы придавав,
Надежд, что счастье возвратится.
Но Бог судьбу иную дал,
Не суждено надеждам сбыться.
Чернобыль счастье разорвал.
Все превратилось в небылицы.
Еще шестнадцать дней прожил,
Геройством осужденный папа,
И мирно голову склонив,
Шагнул с чернобыльского трапа.
Не миновал и он судьбы,
Геройски жил – геройски умер.
И все оборваны мольбы,
А он о смерти и не думал.
Все успокаивал жену
Писал ей: «Скоро я вернусь,
Чуть-чуть здоровье подгоню,
Совсем немножко подлечусь…»
У ног его сидела мать,
Жену с ребенком не пустили.
И в одиночку умирать
Врачи больному присудили.
В последний путь его тогда
Родная мама провожала.
Вся жизнь сыночка, как вода,
Перед глазами пробежала.
Жена любимая ждала
Его с надеждой у окошка,
А на руках ее спала
Их милая родная крошка.
С тех пор не мало дней прошло,
Но не секунда не забыта,
Воды немало утекло,
А счастье навсегда разбито.
Он упокоен был в Москве.
Похоронили, как героя.
Возле могилы, на скамье,
Лежит письмо у изголовья.
«Я и сейчас тебя люблю,
И жду тебя, мой муж любимый,
И Бога до сих пор молю,
Чтоб жил ты рядом с ним, счастливый.
Я дверь открытую держу,
Свечу в окошке оставляю,
Вернись домой, скорей, прошу.
Своей рукой благословляю».
В шестнадцать лет женой была,
А в двадцать лет вдовою стала.
В шестнадцать под окном ждала,
А в двадцать в землю провожала.
А на гранитную доску
С берёзы падает листочек.
Несчастная немая тень
Склонилась над надгробной строчкой:
«Погиб, как истинный герой,
Земле предался за планету.
Он жизнь любил, стоял горой
За мир. Таких на свете нету.»
Теперь уж заросли травой
Давно забытые могилы.
Который год лишь к той одной
Веночки свежие носили.
И женский голос ей читал
Любовью писанные письма.
Ребенок рядышком играл,
Доволен был, казалось, жизнью.
Девчушка, годиков пяти,
Гербарий яркий собирала.
Кого приходят навестить
Так до сих пор она не знала.
Из-за кого рыдала мать,
Из-за чего она страдала,
Не стоило ребенку знать,
Она еще не понимала.
Пройдет еще пятнадцать лет
И над ухоженной могилой
Она узнает наконец,
Кого же здесь похоронили.
И будет с матерью рыдать
Над вновь исписанной страницей.
Захочет папе рассказать
О жизни, о судьбе девичьей.
О том, как любит его мать,
И как бессонными ночами
Выходит на крыльцо встречать
С опять зажженными свечами.
Что никогда его любить
Они вдвоем не перестанут.
И будут снова приносить
Цветы, которые не вянут.
И боль – сердечную тоску
Она утешить не сумеет.
А на гранитную доску
Лишь одинокий ветер веет…
Никто не сможет их забыть,
Героев, за надежду павших.
И будет память вечно жить
Минувших дней, во мрак пропавших.
Владимиру Правику
Так одиноко у окошка,
Тяжелый издавая вздох,
Сидела женщина, и крошка
Играла у усталых ног.
Сердечко неспокойно билось
У милой барышни внутри.
Она безудержно молилась:
«Любимого благослови!
О Боже, Боже, вездесущий!
Тебя прошу, тебя молю,
Ты сохрани, о, всемогущий,
Того, кого я так люблю!
Я так волнуюсь, так страдаю,
Уснуть спокойно не могу.
А от чего, сама не знаю,
Покой никак не сберегу.
Ушел мой милый, попрощавшись,
Все, вроде, было, как всегда,
Но чувство странное осталось,
Его не знала никогда.
Грущу, и от тоски сгораю,
И об одном тебя молю,
Прошу, могучий, заклинаю,
Спаси того, кого люблю!»
И так молилась беспрестанно,
Так пламенно и горячо,
Что ей самой казалось странным,
Не понимала ничего.
Прошел так вечер, ночь настала,
Ребенка уложила спать,
Сама возле иконы встала,
Тревогу Богу изливать.
А муж в то время ненаглядный
На пост ответственный ушел.
И, как мужчина настоящий,
Службу пожарную повел.
Он был отважным человеком,
Таких на свете не сыскать
И хоть в пожар, хоть в само пекло
Приучен смело был шагать.
Его ни пламя не пугало,
Ни грохот рушащихся стен,
Пожарник это был бывалый,
И ловок был, как чародей.
Никто не знал, никто не думал,
Что страшной ночью роковой
Тот лейтенант – спаситель судеб,
Шагнет одним из первых в бой.
Кто знал, что в эту ночь шальную,
По злом расплавленной земле,
Через дымящуюся бурю
Посмотрит он в глаза судьбе.
А сердце женское ведь знало,
А сердце женское звало,
Но женщина не понимала:
Сердечко мужа берегло.
И в ту злосчастную минуту,
Когда раздался мощный взрыв,
Её сознанье утонуло.
Она спала, глаза закрыв.
И ей приснился лес чудесный,
Где разноцветные цветы,
И соловьи заводят песни,
Там было «сердце» красоты!
Но в миг один вдруг все завяло,
Так стало мрачно и темно,
И все видения пропали,
Осталось серое пятно.
Из тучи пыли и тумана,
Едва в сознанье, чуть дыша,
Ее выходит ненаглядный,
И улетает в высь душа.
Он пал перед ее ногами,
Издал при ней последний вздох,
И поразил ее словами:
«Для вас я выполнил свой долг…».
И оборвался сон ужасный,
Проснувшись, вздрогнула жена.
А за окном рассвет прекрасный,
Плывет задумчиво луна…
Проснулась, встала у окошка,
И снова Господа молить.
Совсем проплакала немножко,
И попыталась все забыть…
Раздался в дверь тревожный стук.
«Пришел мой милый! Он вернулся!»
Покинув резко низкий стул,
Она из сил всех в дверь рванулась.
Открыла, отперла замок,
И вдруг застыла в изумленье.
Лишь громко вскрикнула: «Мой Бог!
Ты кто, Господнее творенье?!»
И, помолчав минуты две,
Она прозрела, и немая
Отдалась резко тишине,
От мира словно отступая.
Тот призрак был ее мечтой,
Тот призрак был ее любимый,
Тот человек, что с ней одной
Прожил три года, три счастливых…
Тот, кто берег ее покой
В минуты радости и горя.
Кто верен был ей всей душой
И разумом своим покорным.
Сплошь обожженная рука
Бесчувственную поддержала
Жену. Она была легка,
Всю ночь она переживала.
Ее в сознанье привели
На третий день, в чужой квартире.
Как, рассказали, увезли
Оттуда, где счастливо жили.
И рассказали правду ей
Той ночи страшной и суровой,
Как ловкий, дерзкий чародей
Их спас от смерти недалекой.
Как по расплавленной земле,
По-пояс в битум увязая,
Он в ядерной боролся мгле,
Едва-едва не умирая.
Как искалеченный, домой
Он шел не стойкими шагами.
И с мыслью только лишь одной
Прошел сквозь дым, песок и пламя.
Твердил все время пару слов,
Попеременно дым вдыхая,
Что он и умереть готов,
Была б лишь милая живая…
И как он горько зарыдал,
Жену увидев без сознанья,
Как тяжело ее отдал
Чужим «волкам на растерзанье».
Увез в чужую сторону,
Подальше уволок от ада,
Оставил там ее одну,
А сам ушел. Так было надо.
Прослушав длительный рассказ,
Слезами долго умывалась,
И утирая влагу с глаз,
Ребенку горько улыбалась.
И милый ангел на руках,
Немножко тугу развивая,
Какой – то непонятный страх
Вселял, глазенками сверкая.
Задумчиво присела мать,
Коснулась взглядом материнским:
«Придется нам, малютка, ждать,
Наш папа при смерти в больнице.
Тебе, родная, повезло:
Ты ничего не понимаешь,
И что с тобой произошло,
Ты, может, в жизни не узнаешь.
Не вспомнишь бедного отца,
Не вспомнишь ласковой улыбки.
Зато у вас одно лицо,
Милы вы оба, как с картинки.
Но что такое говорю!
Он жив, и будет вместе с нами,
Его так сильно я люблю,
Что и не опишу словами.
Ты будешь, крошечка, расти,
Играть, смеяться с милым папой,
Еще немножко подрасти,
И купим мы тебе собаку.
Мы будем счастливы втроем,
Мы будем радоваться вместе,
Не раз еще мы запоем,
Втроем веселенькие песни!»
И так мечтала день и ночь,
То улыбаясь, то рыдая,
То успокаивая дочь,
То тугу Богу изливая.
А милый письма ей писал
День ото дня, и слал с больницы,
Тем самым силы придавав,
Надежд, что счастье возвратится.
Но Бог судьбу иную дал,
Не суждено надеждам сбыться.
Чернобыль счастье разорвал.
Все превратилось в небылицы.
Еще шестнадцать дней прожил,
Геройством осужденный папа,
И мирно голову склонив,
Шагнул с чернобыльского трапа.
Не миновал и он судьбы,
Геройски жил – геройски умер.
И все оборваны мольбы,
А он о смерти и не думал.
Все успокаивал жену
Писал ей: «Скоро я вернусь,
Чуть-чуть здоровье подгоню,
Совсем немножко подлечусь…»
У ног его сидела мать,
Жену с ребенком не пустили.
И в одиночку умирать
Врачи больному присудили.
В последний путь его тогда
Родная мама провожала.
Вся жизнь сыночка, как вода,
Перед глазами пробежала.
Жена любимая ждала
Его с надеждой у окошка,
А на руках ее спала
Их милая родная крошка.
С тех пор не мало дней прошло,
Но не секунда не забыта,
Воды немало утекло,
А счастье навсегда разбито.
Он упокоен был в Москве.
Похоронили, как героя.
Возле могилы, на скамье,
Лежит письмо у изголовья.
«Я и сейчас тебя люблю,
И жду тебя, мой муж любимый,
И Бога до сих пор молю,
Чтоб жил ты рядом с ним, счастливый.
Я дверь открытую держу,
Свечу в окошке оставляю,
Вернись домой, скорей, прошу.
Своей рукой благословляю».
В шестнадцать лет женой была,
А в двадцать лет вдовою стала.
В шестнадцать под окном ждала,
А в двадцать в землю провожала.
А на гранитную доску
С берёзы падает листочек.
Несчастная немая тень
Склонилась над надгробной строчкой:
«Погиб, как истинный герой,
Земле предался за планету.
Он жизнь любил, стоял горой
За мир. Таких на свете нету.»
Теперь уж заросли травой
Давно забытые могилы.
Который год лишь к той одной
Веночки свежие носили.
И женский голос ей читал
Любовью писанные письма.
Ребенок рядышком играл,
Доволен был, казалось, жизнью.
Девчушка, годиков пяти,
Гербарий яркий собирала.
Кого приходят навестить
Так до сих пор она не знала.
Из-за кого рыдала мать,
Из-за чего она страдала,
Не стоило ребенку знать,
Она еще не понимала.
Пройдет еще пятнадцать лет
И над ухоженной могилой
Она узнает наконец,
Кого же здесь похоронили.
И будет с матерью рыдать
Над вновь исписанной страницей.
Захочет папе рассказать
О жизни, о судьбе девичьей.
О том, как любит его мать,
И как бессонными ночами
Выходит на крыльцо встречать
С опять зажженными свечами.
Что никогда его любить
Они вдвоем не перестанут.
И будут снова приносить
Цветы, которые не вянут.
И боль – сердечную тоску
Она утешить не сумеет.
А на гранитную доску
Лишь одинокий ветер веет…
Никто не сможет их забыть,
Героев, за надежду павших.
И будет память вечно жить
Минувших дней, во мрак пропавших.
• Текст твору редагувався.
Дивитись першу версію.
Дивитись першу версію.
• Можлива допомога "Майстерням"
Публікації з назвою одними великими буквами, а також поетичні публікації і((з з))бігами
не анонсуватимуться на головних сторінках ПМ (зі збігами, якщо вони таки не обов'язкові)
Про публікацію